Последним прямым потомком Петра Великого по мужской линии был император Петр II Алексеевич. Его родителями были сын Петра I цесаревич Алексей и немецкая принцесса Шарлотта Кристина София Брауншвейг-Вольфенбюттельская, которую в России называли Наталья Петровна. Так же в этом браке годом раньше родилась великая княгиня Наталья.
Отстранение от престолонаследия
Новорожденный Петр стал первым из детей царской семьи, кто получил титул Великого князя, а не цесаревича. В 1718 году начался судебный процесс над его отцом царевичем Алексеем.
Царевича заставили отказаться от своего права на российский трон, однако не в пользу своего сына, а в пользу новорожденного сына Петра I от второго брака с Екатериной Алексеевной, таким образом, маленький Петр был отодвинут от российского трона.
Три года маленьким внуком императора никто не интересовался, пока в 1719 году не умер малолетний сын императора Петр Петрович. Таким образом, Петр оставался единственным наследником мужского пола в доме Романовых, однако принятый в 1722 указ о престолонаследии лишил мальчика права на престол, так как давал право правящему монарху назначать наследником любого «достойного» человека по воле государя. Этот закон сыграет злую шутку и после смерти юного императора, который не оставит после себя детей и не успеет назначить наследника.
Юные годы
Петр рано стал сиротой, мать умерла почти сразу после родов, а отец умер в Петропавловской крепости, будучи обвиненным в государственной измене. Воспитанием маленького Великого князя особо никто не занимался, несмотря на то, что к нему были представлены два русских воспитателя, мальчик очень плохо говорил по-русски, немного знал латынь и немецкий язык.
После восшествия на престол Екатерины I воспитания мальчика забросили вовсе, и только когда здоровье императрицы ухудшилось его начал обхаживать бывший фаворит Петра Великого Александр Меньшиков. Великий князь никогда не видевший родительской ласки быстро привязался к Меньшикову и даже стал называть его «батюшкой». Меньшиков же, для утверждения своей власти, получил разрешение от Екатерины женить Петра на своей дочери Марии.
Две невесты Петра II
Первый раз Петра попытались женить еще при жизни Екатерины II на Марии Меньшиковой, старшей его на четыре года. Юный Петр не хотел жениться на ней, да и сама девушка любила другого мужчину. Брак не состоялся, так как из-за дворцовых интриг Меньшиков со всей семьей был выслан, а юная невеста скончалась в ссылке.
Во второй раз Петр был помолвлен с дочерью своего фаворита из могущественного клана Долгоруких Екатерине, так же старшей его на три года. Помолвка состоялась благодаря хитрости Долгоруких, которые организовали юному царю встречу наедине с Екатериной, после чего он по всем правилам приличия был обязан на ней жениться.
Петр не скрывал личной неприязни к невесте, более того при любом случае открыто ее игнорировал. Екатерина после обручения получила титул «государыни невесты» с положенным содержанием, однако свадьба не состоялась из-за смерти юного императора. После его смерти несостоявшаяся невеста была выслана в Березов, где якобы родила от ПетраII мертворожденную дочь.
Сестра Наталья
Единственным человеком, который имел огромное влияние на Петра и искренне его любил, была его старшая сестра Великая княжна Наталья Алексеевна. Только ей Петр мог доверить все свои секреты и пожаловаться на придворных, одна она могла остановить многочисленные попойки юного императора.
Наталья умерла в четырнадцатилетнем возрасте за два года до смерти самого императора. Умирая Петр в бреду приказывал отвести его к Наталье.
Пьянство и разгул Петра
Пока был жив Александр Меньшиков, которого Петр очень любил и немного побаивался, юный император держался правил приличия, а после падения фаворита почувствовал свою независимость, и, перестав учиться, совершенно забросил государственные дела. Целыми днями он вместе со своей теткой Елизаветой Петровной и Иваном Долгоруким он ездил по городу в пьяном виде, Долгорукий специально приручал юного императора к разврату и спиртному.
Петр очень увлекся охотой, иногда он неделями охотился вместе со своей свитой, а государством управляли Долгорукие. Петр очень много пил, просыпаясь, он сразу же требовал алкоголь, с ним же он и оканчивал день. Таким императором было легко управлять, поэтому никто кроме сестры Натальи этому не препятствовал.
Любовь к царственной тетке
На протяжении всего недолгого правления Петра, а длилось оно всего четыре года, ходили слухи о любви юного царя к цесаревне Елизавете Петровне, родной тетке. Еще ранее во время правления Екатерины I вице-канцлер Остерман для примирения враждующих кланов знати предлагал поженить Петра и Елизавету. Проект был отвергнут Екатериной, якобы из-за недопустимого по православным канонам родства (Елизавета была сестрой царевича Алексея, отца Петра, правда матери у них были разные), на самом деле Екатерина видела на престоле только свою дочь без Петра.
После воцарения на престоле, среди придворных начали ходить слухи о недвусмысленном поведении Петра и Елизаветы, которых неоднократно заставали целующимися в коридорах дворца. Юный царь, действительно был влюблён в Елизавету, старшую его на шесть лет, а вот Елизавета просто игралась с юным мальчишкой, так как у нее от фаворитов не было отбоя. К Елизавете ревновала даже сестра императора Наталья, считая Елизавету «разгульной и ветреной девицей». В последние месяцы жизни юного царя Елизавета почти открыто посмеивалась над ним, и даже не приехала на придворную церемонию целования руки императора, сославшись на болезнь.
Самозванец
Петр II умер неожиданно для русского народа, к простуде, которую он получил на военном параде, добавилась оспа, и юный царь скончался в четырнадцатилетнем возрасте. Практически сразу в народе стали ходить слухи о том, что царя подменили и закрыли в темнице, а то и вообще живым замуровали в стену.
Спустя двадцать лет появился лже-Петр, который рассказывал, что, будучи на охоте заболел оспой, предатели подменили его и отправили в Италию, где он пробыл в тюрьме 24 года. Сумев сбежать, он еще девять лет странствовал по Европе, пока смог вернуться на родину. В России самозванца сразу же схватили, после допросов его следы теряются.
Наталья Алексеевна, сестра Петра II
Великая княжна, сестра императора Петра II, род. 12 июля 1714, ум. 22 ноября 1728 г. По духовному завещанию Екатерины І она находилась в числе тех лиц императорской фамилии, которые имели право на наследование русского престола, в случае кончины Петра II, Анны Петровны и Елисаветы Петровны и их потомства. Вследствие этого манифест о кончине императрицы Екатерины I был подписан между прочим и Натальей Алексеевной.
По отзыву испанского посла герцога де Лириа, лично знавшего великую княжну, она была дурна собой, хотя и хорошо сложена; но добродетель заменяла в ней красоту: приветливая, внимательная, великодушная, исполненная граций и кротости, она привлекала к себе всех. Она в совершенстве говорила на французском и немецком языках, любила чтение и благоволила к иностранцам. Несмотря на незначительную разницу в годах между нею и императором (великая княжна была старше брата на один год и три месяца), она пользовалась большим влиянием на него, и Петр II не только любил, но и уважал сестру за ее рассудительность.
Всесильный в начале царствования Петра II кн. Меншиков, не довольствуясь обручением с императором своей старшей дочери, княжны Марьи Александровны, намеревался, как известно, женить своего сына Александра (род. 1714 г.) на великой княжне. Через посредство цесарского посланника при русском дворе он заручился даже обещанием императора Карла VI содействовать этому браку. Но замысел не удался и привел к совершенно неожиданному для кн. Меншикова результату. Великая княжна Наталья Алексеевна с негодованием отнеслась к его плану, составленному без ее согласия, и стала опираться на Остермана, к которому вообще была расположена. Значение Остермана усилилось, и он незаметно, но твердо пошел к намеченной цели - удалению кн. Меншикова от двора. К этому времени относится сближение императора с кн. Иваном Алексеевичем Долгоруким. Кн. Меншиков не опасался дружбы Петра II с легкомысленным и не особенно умным светским юношей; Остерман же воспользовался кн. Иваном для внушения императору, что кн. Меншиков поступает слишком самовластно и, после женитьбы государя на его дочери, может посягнуть на престол. Кн. Меншиков вскоре сам подал повод к взрыву негодования со стороны императора. Однажды Петр II отправил в подарок сестре 9000 червонцев, поднесенных ему цехом петербургских каменщиков. Встретив посланного, кн. Меншиков отобрал у него деньги под предлогом, что государь, по молодости и неопытности, не умеет еще надлежащим образом располагать деньгами, и он не замедлит доложить ему о более полезном употреблении этой суммы. Когда раздосадованный Петр II грозно спросил Меншикова, как он осмелился нарушить его приказание, Меншиков сослался на бедность государственной казны и прибавил, что если государь желает, то он не только возвратит 9000 червонцев, а еще пожертвует из своего собственного достояния миллион рублей. Эта выходка окончательно разгневала императора и он сказал Меншикову: "Я тебя научу помнить, что я император, и что ты должен мне повиноваться". Таково было начало немилости, вскоре закончившейся опалой и ссылкой. Остерман рассчитывал занять место кн. Меншикова, но был оттеснен князьями Долгорукими и Голицыными.
Освободившись от опеки кн. Меншикова, Петр II стал пренебрегать государственными делами, часто отлучался из Москвы и предался бесконечным увеселениям, устраиваемым Долгорукими. Подчиняясь влиянию кн. Ивана Долгорукого, он стал отдаляться от сестры, предпочитая общество своей веселой красавицы-тетки Елизаветы Петровны. Наталья Алексеевна, нежно любившая брата, горячо принимала к сердцу его невнимание к ней и легкомысленное поведение. Вскоре она занемогла изнурительной лихорадкой, перешедшей в скоротечную чахотку, и скончалась 22 ноября 1728 г., оплаканная, по словам герцога де Лириа, русскими и иностранцами, знатными и бедными. Смерть ее была тяжелым ударом для Петра II; он рыдал, не спал целые ночи и выехал из Слободского дворца, который занимал в Москве вместе с сестрой. Погребение Натальи Алексеевны было совершено очень торжественно, два месяца спустя после ее кончины (20 января 1729 г.).
Баранов. Опись Сен. Арх., тт. II и III. Записки дюка Лирийского. Перевод с франц. Д. Языкова. СПб., 1845 г., с. 115; Арсеньев. Царствование Петра II. СПб., 1839 г., с. 22, 23, 29-30, 79, 103-105; пр. 23, 70, 71, 72; Письма леди Рондо. СПб., 1874 г., с. 8, 158-159, 163, 184; Рус. Ст. 1886 г., т. L, с. 32.
В. Корсакова.
{Половцов}
. 2009 .
Смотреть что такое "Наталья Алексеевна, сестра Петра II" в других словарях:
Царевна, род. 22 го августа 1673, ум. 18 го июня 1716 г., дочь царя Алексея Михайловича и второй супруги его, Натальи Кирилловны Нарышкиной. От этого брака было трое детей: Петр, Наталия и Феодора (род. 4 го сентября 1674 г., ум. в ноябре 1678… … Большая биографическая энциклопедия
Наталья Алексеевна (справа) в образе Дианы в 8 летнем возрасте с братом, будущим Петром II, в образе Аполлона. Луи Каравак, 1722 г. Великая княжна Наталья Алексеевна … Википедия
Наталья Алексеевна (справа) в образе Дианы в 8 летнем возрасте с братом, будущим Петром II, в образе Аполлона. Луи Каравак, 1722 г. великая княжна Наталья Алексеевна (21 июля 1714, Санкт Петербург 22 ноября 1728, Москва, похоронена в Вознесенском … Википедия
- (царевна) (1673 1716) любимая сестра Петра I, дочь Алексея Михайловича и Натальи Нарышкиной. Наталья Алексеевна (великая княжна) (1714 1728) старшая дочь Алексея Петровича, сестра Петра II. Наталья Алексеевна (великая княгиня)… … Википедия
Наталья Алексеевна великая княжна (1714 1728), дочь царевича Алексея Петровича, сестра императора Петра II . По тестаменту Екатерины I имела право на наследование русского престола в случае пресечения потомства Анны Петровны и Елизаветы Петровны … Биографический словарь
Наталья Алексеевна царевна (1673 1716), дочь царя Алексея Михайловича и Натальи Кирилловны, младшая, любимая сестра Петра Великого. Охотно участвуя в забавах своего брата, Наталья Алексеевна особенно пристрастилась к театральным представлениям … Биографический словарь
Для информации о её внучатой племяннице царевне Наталье Алексеевне, сестре Петра II, обратитесь к этой статье. Портрет работы Ивана Никитина Царевна Наталья Алексеевна (2 … Википедия
Для информации о её внучатой племяннице царевне Наталье Алексеевне, сестре Петра II, обратитесь к этой статье. Портрет работы Ивана Никитина Царевна Наталья Алексеевна (22 августа 1673 18 июня 1716) любимая сестра Петра I, дочь Алексея… … Википедия
- (1673 1716) дочь царя Алексея Михайловича и Н. Кирилловны, младшая сестра Петра Великого. В селе Преображенском она завела (1707) в своем дворце домашний театр; сюда, по ее желанию, перевезено все "уборство" из "комедиальной… … Большая биографическая энциклопедия
- (1673 1716) дочь царя Алексея Михайловича и Н. Кирилловны, младшая сестра Петра Великого. В селе Преображенском она завела (1707) в своем дворце домашний театр; сюда, по её желанию, перевезено все уборство из комедиальной храмины, прежде… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона
eregwen и april_sunny с благодарностью.
Итак, 1773 год…
Хотя, если совсем точно, эта история началась еще в 1769 году, именно тогда императрица Екатерина начала подбирать невесту для своего сына, Великого князя Павла.
Поскольку сама императрица была урожденной принцессой Ангальт-Цербстской, вполне естественно, что основное ее внимание было обращено на Германию, благо недостатка в принцессах на выданье там не было.
Однако, две принцессы, первоначально заинтересовавшие императрицу, были отвергнуты: София-Доротея Вюртембергская – из-за слишком юного возраста; Луиза Саксен-Готская – из-за отказа перейти в православие.
Затем, во многом благодаря усиленным стараниям бывшего датского посланника в России – барона А.Ф. Ассебурга, Екатерина остановилась на трех дочерях Людвига IX Гессен-Дармштадтского и Генриетты-Каролины Цвейбрюкен-Биркенфельд.
Портрет ландграфа Людвига IX Гессен-Дармштадтского:
Портрет Генриетты-Каролины, пфальцграфини Цвейбрюкен-Биркенфельд. А. Пэн:
Их старший сын и наследник Людвиг, впоследствии принял титул Великого герцога Гессенского и Рейнского, под именем Людвиг I.
Старшая дочь Каролина стала ландграфиней Гессен-Гомбургской.
Вторая дочь Фредерика, выйдя замуж за наследника прусского престола - принца Фридриха Вильгельма, позднее стала королевой Пруссии.
Именно это обстоятельство делало брак российского наследника с одной из гессенских принцесс очень желательным для короля Фридриха Великого.
Об этом он пишет в своих записках: «Старшая сестра сих принцесс находилась в супружестве за принцем Прусским; следовательно, был для Пруссии великий выигрыш, когда одна из них учинится Великой княгиней, ибо, прибавя узы родства к узам союзного дружества, казалось, что союз Пруссии с Россией сделается ещё гораздо теснее».
Внимание Екатерины II к принцессам Гессен-Дармштадтским, выразилось прежде всего в желании получить подробные сведения о них.
Изучив информацию, предоставленную бароном Ассебургом, императрица поделилась с ним своими впечатлениями: «Принцессу Вильгельмину Дармштадтскую мне описывают, особенно со стороны доброты сердца, как совершенство природы; но помимо того, что совершенства, как известно, в мире не существует, вы говорите, что у нее опрометчивый ум, склонный к раздору. Это, в соединении с умом ее батюшки и с большим количеством сестер и братьев, частью уже пристроенных, а частью еще ожидающих, чтобы их пристроили, побуждает меня в этом отношении к осторожности».
Тем не менее, окончательный выбор императрица решила сделать только после личного знакомства с принцессами. Воспитателю Великого князя Павла – графу Панину, императрица написала: «У ландграфини, слава Богу, есть еще дочери на выданье; попросим ее приехать сюда с этим роем дочерей; мы будем очень несчастливы, если из трех не выберем ни одной, нам подходящей. Посмотрим на них, а потом решим».
28 апреля 1773 года, Екатерина отправила официальное приглашение в Россию ландграфине Гессен-Дармштадтской с тремя дочерьми – Амалией, Вильгельминой и Луизой, подкрепленное немалой – 80 000 гульденов – суммой на дорогу.
Императрица считала, «что Европа и Россия примут за новое проявление ее величия и могущества то обстоятельство, что иностранная владетельная особа везет троих своих дочерей напоказ и на выбор наследнику всероссийского престола. До сих пор на Западе существовал обычай, в силу которого одни короли не ездили за своими невестами, а их привозили к ним, но заочно помолвленными или даже обрученными. А тут невесты еще не было, и вообще тому, чего великая государыня добилась от ландграфини Дармштадтской, не бывало примера в истории», - (барон Бюлер, историк).
От Любека до Ревеля (Таллина) ландграфиню с дочерьми должен был сопровождать генерал-майор Ребиндер, от Ревеля до Царского Села – барон Черкасов.
Барон Черкасов получил от императрицы весьма интересный документ, содержащий правила поведения для принцессы, которая будет «иметь счастье сделаться невесткой Екатерины и супругой Павла Петровича», созданный лично императрицей или при ее непосредственном участии и озаглавленный «Наставления Екатерины II, данные княгиням российским».
Вот их краткое содержание: сделавшись женой Павла Петровича, принцесса не должна слушать никаких наветов злобных людей против императрицы или цесаревича, а в деле политики не поддаваться внушениям иностранных министров. Среди развлечений и забав она всегда должна помнить то положение, которое занимает, а потому держать себя с достоинством и не допускать короткого обхождения, которое может вызвать недостаток почтительности. Что касается тех денежных средств, которые будут отпускаться на ее расходы, то ими она должна пользоваться благоразумно, чтобы никогда не делать долгов. Так как праздность влечет за собой скуку, последствием которой бывает дурное расположение духа, надо стараться, исполнив все свои обязанности, искать занятий в свободные часы. Чтение образует вкус, сердце и ум; если принцесса сумеет найти в нем интерес, то это будет, конечно, всего лучше; кроме того, она может заниматься музыкой и всякого рода рукодельями; разнообразя свой досуг, она никогда не будет чувствовать пустоты в течение дня. Столь же опасно избегать света, как слишком любить его. Не следует тяготиться светом, когда придется бывать в обществе, но надо уметь обходиться без света, прибегая к занятиям и удовольствиям, способным украсить ум, укрепить чувства или дать деятельность рукам. “Наставления” заканчиваются 13-м пунктом: «Следуя этим правилам, принцесса должна ожидать самой счастливой будущности. Она будет иметь самого нежного супруга, которого она составит счастье и который, наверно, сделает ее счастливой; она будет иметь преимущество именоваться дочерью той императрицы, которая наиболее приносит чести нашему веку, быть ею любимой и служить отрадой народу, который с новыми силами двинулся вперед под руководством Екатерины, все более прославляющей его, и принцессе останется только желать продления дней Ее Императорского Величества и Его Императорского Высочества Великого Князя, в твердой уверенности, что ее благополучие не поколеблется, пока она будет жить в зависимости от них».*
15 июня 1773 года, состоялось знакомство Екатерины и Павла с гессенским семейством.
Разумеется, на первый план в столь важном деле выходили политические мотивы, т.е. укрепление дружественных связей с Пруссией, но политику оттеснила сила более могущественная, чем все расчеты и интриги – любовь.
После первой же встречи с юными принцессами, Павел пишет в дневнике: «Несмотря на усталость, я все ходил по моей комнате… вспоминая виденное и слышанное. В этот момент мой выбор почти уже остановился на принцессе Вильгельмине, которая мне больше всех нравилась, и всю ночь я ее видел во сне».
Престолонаследнику Российской империи хватило единственного взгляда, чтобы понять – ОНА.
Избранница Великого князя - семнадцатилетняя Вильгельмина Луиза - была наиболее заметной из трех сестер, хотя, характеристика, данная принцессе бароном Ассебургом (одним из основных устроителей брака), в письме к воспитателю Павла - графу Панину, наводит на размышления: «Принцесса Вильгельмина... до сих пор затрудняет каждого, кто хотел бы разобрать истинные изгибы её души, тем заученным и повелительным выражением лица, которое редко её покидает. Я часто приписывал это монотонности двора, необыкновенно однообразного... Удовольствия, танцы, наряды, общество подруг, игры, наконец, всё, что обыкновенно возбуждает живость страстей, не достигает её. Среди всех этих удовольствий принцесса остаётся сосредоточенной в самой себе, и когда принимает в них участие, то даёт понять, что делает это более из угождения, чем по вкусу. Есть ли это нечувствительность, или руководит ею в этом случае боязнь показаться ребёнком? ...основные черты этого характера для меня ещё покрыты завесой... Ландграфиня отличает её, наставники выхваляют способности её ума и обходительность нрава; она не выказывает капризов; хотя холодна, она остаётся ровной со всеми, и ни один из её поступков ещё не опровергнул моего мнения о том, что сердце её чисто, сдержанно и добродетельно, но что его поработило честолюбие… Ее нрав и манеры приобрели некоторую небрежность; но они смягчатся, сделаются приятнее и ласковее, когда она будет жить с людьми, которые особенно привлекут ее сердце. Ожидаю того же от направления ее ума, ныне недеятельного и привязанного к небольшому числу местных идей и невнимательного более по привычке, чем по естественной наклонности; серьезного и подчиненного некоторым предубеждениям, но который - в иной местности и при иных обязанностях - должен будет приобрести более обширности, прелести, верности и прочности. Принцесса захочет нравиться. Она из всего молодого Дармштадского семейства имеет наиболее грации и благородства в манерах и в характере, точно так же как она имеет всего более находчивого ума».
Портрет принцессы Вильгельмины Гессен-Дармштадтской:
Однако, императрица Екатерина сочла выбор сына удачным, отчасти, здесь сыграло свою роль и то, что Фридрих II настаивал на кандидатуре старшей принцессы – Амалии.
Екатерина писала по этому поводу: «Не особенно останавливаюсь я на похвалах, расточаемых старшей из принцесс гессенских королем прусским, потому что я знаю, как он выбирает и какие ему нужны; то, что нравится ему, едва ли бы нас удовлетворило. Для него – чем глупее, тем лучше; я видала и знаю выбранных им...».
Сама же императрица решила, что «старшая очень кротка, у младшей, по-видимому, много ума, вторая имеет все, что нам нужно: ее физиономия прелестна, ее черты правильны, она приветлива, умна, я очень ею довольна…».
Уже через три дня, 18 июня, последовало официальное предложение, сделанное от имени сына самой Екатериной.
В тот же день был отправлен курьер к ландграфу Гессен-Дармштадтскому. Ответ пришел необыкновенно быстро, менее чем за два месяца: «...третьего дня вернулся курьер… и привез согласие на брак принцессы Вильгельмины с Великим Князем. Хотя этого должны были ожидать, но кажется, как будто уверенность в этом произвела заметное довольство; по крайней мере, таково впечатление, произведенное на Великого Князя, который вне себя от радости и видит величайшее счастье в браке своем с этой принцессой; он очень в нее влюблен и считает ее вполне достойной его любви и уважения...», - (из донесения прусского посла, графа Сольмса, от 3 августа 1773 г.).
Разумеется, ландграфиня Генриетта не могла не послать благодарственного письма главному свату – королю Пруссии: «Никогда не забуду, что я обязана Вашему Величеству устройством моей дочери Вильгельмины... Великий князь, сколько можно заметить, полюбил мою дочь и даже больше, чем я ожидала».
15 августа Вильгельмина приняла православие, и получила имя Натальи Алексеевны.
На следующий день состоялось ее обручение с Великим князем, и к новому имени добавился новый титул – Великая княгиня.
29 сентября 1773 года состоялась свадьба, отпразднованная с большой пышностью. Помимо непосредственной церемонии бракосочетания прошли праздники для всех сословий: для дворян, купцов, простых людей. Завершились двухнедельные празднества фейерверком.
В чем же причина такой поспешности, почти неприличной для царственных особ?
Любовь? Да, разумеется, но не только…
20 сентября – день рождения Великого князя Павла.
Хотя, он уже год как являлся совершеннолетним, Екатерина официально этого не признавала, поскольку, он вполне мог предъявить права на престол, причем, куда более основательные, чем у нее самой. Ведь она все-таки совершила государственный переворот и свергла своего мужа – законного императора.
Именно поэтому, его восемнадцатый день рождения прошел тихо и незаметно. А девятнадцатый, императрица, являясь умным и расчетливым политиком, заменила брачной церемонией.
Пусть подданные радуются свадьбе и, поменьше думают о том, чей же на самом деле трон.
Мать и сестры Великой княгини Натальи также присутствовали на свадьбе и, покинули Россию 15 октября того же года.
(Следует отметить, что судьбы сестер Натальи оказались довольно тесно связаны с домом Романовых.
Принцесса Амалия вышла замуж за наследного принца Баденского Карла-Людвига, а ее дочь Луиза Мария Августа стала более известна в России как Елизавета Алексеевна, супруга императора Александра I .
Принцесса Луиза стала женой Великого герцога Саксен-Веймар-Эйзенах Карла Августа; ее сын Карл Фридрих, в свою очередь, женился на Великой княжне Марии - дочери Павла от второго брака).
Но вернемся к главной героине.
Свежеиспеченная Великая княгиня была буквально осыпана подарками: в день свадьбы – бриллиантовые пряжки, на следующий день – убор из изумрудов и бриллиантов, наконец, от любящего мужа – рубиновое ожерелье стоимостью 25 000 рублей.
Первое время все идет замечательно: влюбленный Павел не надышится на жену, которую он называет «тихий ангел».
В действительности же, «тихий ангел» - «хитрая, тонкого проницательного ума, вспыльчивого, настойчивого нрава женщина», которая «без труда обнаружила секрет воздействия на мужа, причем делает это так, что он отстраняет от себя тех немногих близких ему людей, которых он сам выбрал…», и «…сердце у нее гордое, нервное, холодное, быть может, несколько легкомысленное в своих решениях...».
Портрет Великой княгини Натальи Алексеевны. П.-Э. Фальконе, 1773 г.:
Тем не менее, свекровь также очарована невесткой, по крайней мере, сначала.
10 ноября 1773 г., Екатерина пишет ландграфине Гессенской:
«Ваша дочь здорова, она по-прежнему кротка и любезна, какою Вы ее знаете. Муж обожает ее, то и дело хвалит и рекомендует ее, я слушаю и иногда покатываюсь со смеху, потому что ей не нужно рекомендаций, ее рекомендация в моем сердце, я ее люблю, она того заслужила и я совершенно ею довольна. Нужно быть ужасно придирчивой и хуже какой-нибудь кумушки, чтобы не оставаться довольной этой принцессой, как я ею довольна, что и заявляю вам, потому что это справедливо. Я просила ее заняться русским языком; она мне обещала. Вообще наша семейная жизнь идет очень хорошо...».
Между тем и императрица, и вся страна нетерпеливо ждут появления наследника.
Как пишет Великая княгиня матери, 1 февраля 1774 года: «О моем состоянии нельзя сказать ни “да” ни “нет”. Здесь думают, что “да”, потому что хотят этого. Я же боюсь, что “нет”, но веду себя как будто “да”».
Весна 1774 года. Ребенка пока что нет, но идиллия продолжается.
«Недавно императрица высказала, что обязана Великой княгине за то, что ей возвращен ее сын, и что она поставит задачей своей жизни доказать свою признательность за такую услугу, действительно, она никогда не пропускает случая приласкать эту принцессу, которая обладает даже меньшим умом, чем великий князь, несмотря на то приобрела над ним сильное влияние и, кажется, до сих пор весьма успешно приводит в исполнение наставления, несомненно, данные ей ее матерью, ландграфиней.», - (из донесения английского посланника Гуннинга).
Портрет Великой княгини Натальи Алексеевны:
Портрет Великого князя Павла Петровича. Неизвестный художник последней четверти XVIII в.,(копия с работы Ж.Л. Вуаля).:
Другой английский посланник – Гаррис, пишет о Великой княгине: «Эта молодая принцесса была горда и решительна, и в течение ее жизни наверное возникла бы борьба между свекровью и невесткой».
Гаррис оказался пророком – борьба действительно началась.
В конце 1774 года отношения свекрови и невестки совершили поворот в прямо противоположную сторону: от любви до ненависти один шаг, к тому же, подозрительно быстро пройденный.
Вот отрывок из письма Екатерины давнему другу – барону Гримму, 21 декабря 1774 г.:
«Она постоянно больна, но как же ей и не быть больной? Во всем у нея крайности. Если соберется гулять пешком, то за 20 верст, если начнет танцовать, то сразу танцует 20 контрадансов и столько же менуетов, не считая аллеманов. Чтобы в комнатах не было слишком жарко, их вовсе перестали топить. Иные натирают себе льдом лицо, мы все тело обратили в лицо. Одним словом, золотая середина от нас далека. Опасаясь людей злых, мы питаем недоверие ко всем вообще и не принимаем никаких советов - ни добрых, ни дурных. Словом, до сих пор не видать ни добродушия, ни осторожности, ни благоразумия. Бог знает, к чему все это приведет, так как слушать мы никого не хотим, а имеем собственную волюшку. Вообразите, вот уже полтора года как мы здесь, а еще ни слова не знаем по-русски. Мы требуем, чтобы нас учили, а, вместе с тем, не хотим посвятить на это минуту прилежания. Во всем одно вертопрахство, то то, то другое нам не понутру. Долгов у нас вдвое, чем достояния, а кажется едва ли кто в Европе столько получает.», (ежегодное содержание Великой княгини – 50 000 рублей – огромная по тем временам сумма – [Ростислава]
).
Состояние здоровья невестки весьма тревожит императрицу. Так, в письме барону Гримму в феврале 1775 года, Екатерина сообщает, что опасается возникновения чахотки у Великой княгини.
И все же, основная причина недовольства Екатерины, крылась совсем в другом.
В это время при дворе завязался новый узел интриг: сближение Австрии и Пруссии с Россией на почве первого раздела Польши (1772 год) было негативно воспринято Францией и Испанией.
Причем же здесь Великая княгиня?
Вопрос вполне закономерный, а вот ответ несколько неожиданный.
Весьма достоверно известно, что Павел Петрович, увы, не блистал красотой; напротив, его лучший друг – граф Андрей Кириллович Разумовский (сын бывшего гетмана Украины и племянник фаворита Елизаветы Петровны), был не только красив, но обладал блестящими способностями (окончил Страсбургский университет) и, вдобавок, успел отличиться в одном из знаменитых сражений русско-турецкой войны - Чесменском.
Ну как тут было устоять? Наталья Алексеевна безумно влюбилась в Андрея, он ответил взаимностью, а встречаться было очень просто: граф Разумовский был не только другом Павла, но и камергером «малого двора», т.е. особой, наиболее приближенной к супругам по придворной должности.
Портрет Андрея Разумовского, А. Рослин, 1776 г.:
Именно Андрей, не устоявший перед франко-испанским золотом, вовлек в политику Наталью Алексеевну, а далее совсем просто – где Наталья, там и Павел.
Более того, поговаривали даже, что Наталья намерена взять пример со свекрови и, совершить новый государственный переворот.
В отличие от сына, Екатерина излишней доверчивостью не страдала и, получив столь компроментирующие сведения – правда, без стопроцентных доказательств (в виде слухов), попыталась обратить внимание сына на слишком тесные отношения его жены и лучшего друга.
Ожидаемых результатов это не принесло.
Наталья внушила Павлу, что это клевета, цель которой – поссорить их.
Павел легко поверил жене, тем более, что его отношения с матерью никогда не отличались теплотой и привязанностью; взаимная неприязнь Екатерины и молодых супругов только усилилась.
Тем не менее, 27 августа 1775 года, после совместного посещения Екатериной и Натальей Троице-Сергиевой лавры, императрица пишет барону Гримму: «Моления наши услышаны: великая княгиня беременна и здоровье ее, кажется, укрепилось».
В начале 1776 года шведский художник Александр Рослин написал 2 портрета Великой княгини (очень редкий случай – изображение царственной особы в ожидании ребенка): «торжественный»
и «почти домашний»:
Увы, судьба жестоко обошлась с Натальей Алексеевной.
10 апреля у Великой княгини начались роды. После трех дней непрерывных страданий она так и не смогла родить ребенка. С опозданием сделанное кесарево сечение не изменило ситуацию: младенец был уже мертв, а еще два дня спустя умерла и мать.
В официальном заключении о причине смерти Великой княгини врачи объяснили неудачные роды, как следствие искривления позвоночника.
Между тем, возникла и неофициальная версия, точнее, слух о том, что Великую княгиню отравили.
Чтобы прекратить неприятные домыслы, императрица очень подробно описала кончину невестки в письме барону Гримму:
«Богу так угодно было. Что делать! Но то сказать могу, что ничего не было проронено, что только человеческий ум и искусство придумать могли к спасению ее. Но тут было стечение раз-личных несчастных обстоятельств, кои казус сей сделали почти единственным в свете.
Великий князь в Фомино воскресенье поутру в четвертом часу пришел ко мне и объявил, что великая княгиня мучится с полуночи; но как муки были не сильные, то мешкали меня будить. Я встала и пошла к ней, и нашла ее в порядочном состоянии, и пробыла у нее до десяти часов утра, и, видя, что она еще имеет не прямые муки, пошла одеваться, и паки к ней возвратилась в 12 часов. К вечеру мука была так сильна, что всякую минуту ожидали ее разрешения. И тут при ней, окромя лучшей в городе бабки, графини Катерины Михайловны Румянцевой, ее камер-фрау, великого князя и меня, никого не было; лекарь же и доктор ее были в передней. Ночь вся прошла, и боли были переменные со сном: иногда вставала, иногда ложилась, как ей было угодно. Другой день паки проводили мы таким же образом, но уже были призваны Круз и Тоде, совету коих следовала бабка, но без успеха оставалась наша благая надежда. Во вторник доктора требовали Роджерсона и Линдемана, ибо бабка отказалась от возможности. В среду Тоде был допущен, но ничто не мог предуспеть. Дитя уже был мертв, но кости оставались в одинаковом положении. В четверг великая княгиня была исповедована, приобщена и маслом соборована, а в пятницу предала Богу душу.
Я и великий князь все пять суток и день и ночь были безвыходно у нее. По кончине при открытии тела оказалось, что великая княгиня с детства была повреждена, что спинная кость не токмо была как S, но та часть, которая должна быть выгнута, была вогнута и лежала на затылке дитяти; что кости имели четыре дюйма в окружности и не могли раздвинуться, а дитя в плечах имел до девяти дюймов. К сему соединялись другие обстоятельства, коих, чаю, примера нету. Одним словом, таковое стечение не позволяло ни матери, ни дитяти оставаться в живых. Скорбь моя была велика, но, предавшись в волю Божию, теперь надо помышлять о награде потери».
Павел Петрович, боготворивший жену, находился в таком состоянии, что возникли самые серьезные опасения за его жизнь и рассудок.
Не мудрствуя лукаво, императрица применила к сыну «шоковую терапию»: она передала ему письма, найденные в потайном ящике стола Натальи. Из них Павел узнал, что обожаемая жена изменяла ему с лучшим другом и, следовательно, он мог быть отцом ее ребенка.
Великий князь так никогда и не оправился окончательно от этого удара, став еще более подозрительным и недоверчивым.
Наталья Алексеевна была похоронена 26 апреля 1776 года, в Александро-Невской лавре. Церемония, несмотря на присутствие императрицы, прошла очень скромно. Секретарь французского посольства Корберон записал в своем дневнике: «Я был неприятно поражен отсутствием погребальной пышности: как будто пожалели воздать ей должное по чести и, кажется, что сама смерть не смогла смягчить чувство зависти к ней, зародившейся в сердце лица более сильного».
Очень интересен и тот факт, что законного супруга – Великого князя Павла на похоронах не было, а возлюбленный Натальи присутствовал. Через некоторое время, граф Разумовский был сослан в Ревель (Таллин), а потом стал русским посланником в Неаполе.
Мраморный бюст Натальи Алексеевны. М.-А. Колло, 1775 г.:
Первый брачный союз Романовых с Гессен-Дармштадтским домом закончился очень трагично.
Впервые это имя появилось в доме Романовых после второй женитьбы царя Алексея Михайловича на Наталье Кирилловне Нарышкиной . Ее судьбу можно назвать более благополучной по сравнению с другими тезками.
Любимая сестра Петра I, царевна Наталья Алексеевна, была женщиной умной и талантливой. Она понимала и поддерживала брата в стремлении к европейским порядкам. Уклад, близкий к европейскому, установился в ее доме, в селе Преображенском. Здесь же царевна создала придворный театр, а позднее второй – в Санкт-Петербурге, была также режиссером и, даже (предположительно), автором четырех пьес. Однако, умерла незамужней и бездетной.
Портрет царевны Натальи Алексеевны. И. Никитин, первая половина XVIII в.:
У Петра I и Екатерины I было две дочери, названных этим именем: первая Наталья прожила 2 года и 2 месяца; вторая Наталья умерла от кори через три недели после отца – 22 февраля 1725 года, в возрасте шести лет.
Портрет цесаревны Натальи Петровны. Неизвестный художник, XIX век, с портрета Л. Каравака, ок. 1722 г.:
Великая княжна Наталья Алексеевна - сестра императора Петра II - умная, воспитанная, образованная девушка, скончалась от чахотки в 1728 году, в возрасте 14-ти лет и 4-х месяцев.
Царевич Петр Алексеевич и царевна Наталья Алексеевна. Л. Каравак, 1722 г.:
Невольно начинаешь верить в влияние имени на судьбу. Может быть, именно поэтому, Великая княгиня Наталья Алексеевна стала последней Натальей в доме Романовых.
) - дочь царевича Алексея Петровича и Шарлотты-Софии Брауншвейгской , сестра императора Петра II .
Биография
По отзыву испанского посла герцога де Лириа, лично знавшего великую княжну, она была дурна собой, хотя и хорошо сложена; но добродетель заменяла в ней красоту: приветливая, внимательная, великодушная, исполненная граций и кротости, она привлекала к себе всех . Как старшая сестра, она оказывала некоторое благотворное влияние на непутёвого Петра, но умерла, вероятно, от чахотки 14 лет от роду. Перед смертью Пётр II (умерший в том же возрасте в январе 1730 года), по преданию, в бреду приказал запрягать сани и ехать к сестре Наталье.Не умре девица, но спит (Матфея, гл. 9). Свет очию моею, и той несть со мною, погребена на сем месте».
При переносе её останков в Архангельский собор в 1928 году производилось вскрытие гробницы; оказалось, что Наталья покоится в хорошо сохранившихся глазетовом расшитом золотом платье, сильно собранной в талии юбке из парчи и шёлковых трикотажных чулках, а также диадеме, звезде и ленте ордена Святой Екатерины . Гроб её был обит серебряным позументом и отделан золотыми кружевами. Для оформления её погребения переплавили серебряную посуду опального Меншикова.
Её погребальный наряд исследуется: «Несмотря на тяжёлое состояние тканей, несомненно уникальным предметом кремлёвской коллекции костюма XVIII в. станет платье из захоронения царевны Натальи Алексеевны - дочери царевича Алексея Петровича, внучки Петра I (умерла в 1728 г. в возрасте 14 лет). Лиф платья уже отреставрирован, как и орден на муаровой ленте. Продолжаются работы над юбкой из глазета, покрытого прекрасной вышивкой золотной нитью. В ходе работ над этими предметами в Институте природного и культурного наследия РАН проведены специальные исследования нитей (к. х. н. О. Б. Лантратовой и к. и. н. О. В. Орфинской)» .
Пётр II Алексеевич. Родился 12 (23) октября 1715 года в Санкт-Петербурге - умер 19 (30) января 1730 года в Москве. Российский император. Внук Петра I. Последний представитель рода Романовых по прямой мужской линии.
Великий князь Пётр Алексеевич родился 12 (23 по новому стилю) октября 1715 года в Санкт-Петербурге.
Отец - царевичй Алексей Петрович, наследник престола, приговорён к смертной казни в 1718 году.
Мать - немецкая принцесса София-Шарлотта Брауншвейг-Вольфенбюттельская, умерла через 10 дней после родов.
Брак Алексея и Шарлотты был следствием дипломатических переговоров Петра I, польского короля Августа II и австрийского императора Карла VI, каждый из них хотел получить свою выгоду из семейного союза династии Романовых и древнего германского рода Вельфов. Чувствами жениха и невесты при этом никто не интересовался. Свадьба была сыграна в Торгау в октябре 1711 года.
Старшая сестра - Наталия.
Мальчик оказался полным тёзкой своего деда, . Его крестили дед со своей сестрой Натальей.
Отец приставил к сыну двух всегда пьяных «мамок» из Немецкой слободы, которые, чтобы меньше возиться с Петром, подавали ему вино, от которого тот засыпал.
После смерти царевича Алексея в 1718 году Пётр I обратил внимание на своего единственного внука. Он приказал прогнать нерадивых мамок, а повелел подобрать ему учителей. Вскоре к великому князю были приставлены дьяк Семён Семёнович Маврин и карпатский русин из Венгрии Иван Алексеевич Зейкан (1670-1739). По прошествии некоторого времени Пётр I проверил знания внука и пришёл в ярость: тот не умел объясняться по-русски, немного знал немецкий язык и латынь и гораздо лучше - татарские ругательства. Император лично поколотил палкой Маврина и Зейкана, но более достойных наставников Пётр Алексеевич так и не получил.
В первые три года жизни Петра не рассматривали как будущего императора, поскольку у Петра I рос сын Пётр. Смерть последнего в раннем детстве поставила вопрос о престолонаследии.
С рождения Пётр Алексеевич именовался великим князем. До этого сыновья царей именовались царевичами. Рождение Петра стало первым со времени введения царского титула (и первым в истории дома Романовых) появлением внука у царствующего государя.
В феврале 1718 года арестованный за границей и привезённый в Россию Алексей Петрович отрёкся от престолонаследия в пользу малолетнего сына Петра I от второго брака с - Петра Петровича, который родился через несколько дней после своего племянника Петра Алексеевича. Летом того же года царевич Алексей погиб в заключении. Тем самым Пётр Алексеевич был вслед за отцом отодвинут от престола.
Знать заинтересовалась Петром Алексеевичем в 1719 году, после того как официально признанный наследником трёхлетний Пётр Петрович умер и царский внук остался единственным, кроме государя, мужским представителем дома Романовых. Переход престола от деда к внуку соответствовал традиции монархических домов (так, незадолго до этого во Франции после смерти Людовика XIV престол перешёл к его малолетнему правнуку Людовику XV), однако противоречил действовавшему на тот момент закону о престолонаследии.
Во время болезни деда Пётр Алексеевич познакомился с Иваном Долгоруковым, своим будущим фаворитом. Ребёнок часто посещал дом Долгоруковых, в котором собиралась столичная молодёжь из старинных знатных родов. Там же он познакомился со своей тёткой, Елизаветой Петровной. Так начала складываться партия, прочившая Петра Алексеевича в императоры. На встречах в доме Долгоруковых ему объясняли его права на трон Российской империи, а Пётр Алексеевич клялся сокрушить фаворита его деда - Меншикова, который возглавлял оппозицию старинным боярским родам.
У сторонников возведения Петра Алексеевича на престол была сильная оппозиция. Вполне определённые опасения за свою жизнь и имущество возникали у тех соратников Петра, которые подписали смертный приговор его отцу. Если бы император последовал обычаю и объявил наследником внука - сына опального Алексея и внука консервативно настроенной Евдокии Лопухиной, то это породило бы у противников реформ надежду вернуть старые порядки.
5 (16) февраля 1722 года Пётр издал указ о престолонаследии (продолжавший действовать до конца века), в котором отменял древний обычай передавать престол прямым потомкам по мужской линии, но допускал назначение наследником любого достойного человека по воле монарха. Так Пётр Алексеевич был формально лишён преимущественных прав на престол, но вопрос о наследнике оставался открытым. Наследника же Пётр перед внезапной смертью в 1725 году назначить не успел.
После смерти Петра I стал решаться вопрос о наследнике. Представители старой родовой знати (Лопухины, Долгоруковы) выступали за кандидатуру 9-летнего Петра Алексеевича, в то время как представители новой служилой знати, ставшие влиятельными при Петре I, высказались за объявление императрицей вдовы Петра Екатерины. Вопрос решился просто - князь Меншиков окружил дворец гвардией и возвёл на престол свою бывшую любовницу.
Вице-канцлер Остерман предлагал для примирения интересов родовитой и новой служилой знати женить великого князя Петра Алексеевича на цесаревне Елизавете Петровне, дочери Екатерины I. Препятствием служило их недопустимо близкое по церковным канонам родство: Елизавета была родной тёткой Петра (хотя и родилась не от той же матери, что его отец). Императрица же Екатерина, желая назначить наследницей дочь Елизавету (по другим источникам - Анну), не решилась принять проект Остермана и продолжала настаивать на своём праве назначить себе преемника, надеясь, что со временем вопрос разрешится.
Со временем главный сторонник Екатерины, Меншиков, зная об её плохом здоровье и предполагая её близкую кончину, стал задумываться о том, как переманить на свою сторону Петра. Он надеялся обручить свою дочь Марию с наследником трона, а после его восшествия на престол стать регентом до его совершеннолетия и тем самым укрепить свою и без того сильную власть, а в долгосрочной перспективе - стать дедом будущего императора, если у Петра и Марии появятся дети. Несмотря на то что Мария была просватана за польского магната Петра Сапегу, Меншикову удалось добиться согласия Екатерины на брак дочери с Петром Алексеевичем. Сапегу женили на Софии Карловне Скавронской, племяннице императрицы.
Противники Меншикова хотели избежать возведения на престол Петра, так как это усилило бы власть Меншикова. Они надеялись под предлогом обучения отправить Петра Алексеевича за границу, а после смерти Екатерины возвести на престол одну из её дочерей - Анну или Елизавету. К этой партии примкнул и муж Анны Петровны, голштинский герцог Карл-Фридрих. Планы заговорщиков были сорваны внезапно обострившейся болезнью императрицы.
Незадолго до смерти императрицы члены Верховного тайного совета, Сената, Синода, президенты коллегий и штаб-офицеры гвардии собрались во дворце для совещания о том, кто должен стать императором после смерти Екатерины. Враги Меншикова стали обсуждать идею коронации одной из цесаревен, но большинство высказалось за Петра Алексеевича, который должен был до 16 лет находиться под опекой Верховного тайного совета и обязаться присягой не мстить никому из подписавших смертный приговор его отцу, Алексею Петровичу.
После решения вопроса о престолонаследии Меншиков от имени императрицы приступил к следствию о происках своих врагов. Многие противники Меншикова были арестованы и подвергнуты пыткам, сосланы и лишены чинов, некоторые только понижены в чине. Голштинский герцог постарался договориться с Меншиковым через своего министра Бассевича. Меншиков поставил условие, что дочери Петра I, Анна и Елизавета, не станут препятствовать вступлению на престол Петра Алексеевича, а Меншиков соглашался выдать на каждую цесаревну по миллиону рублей.
6 (17) мая 1727 года 43-летняя императрица Екатерина I скончалась. Перед самой смертью Бассевичем срочно было составлено завещание, подписанное вместо больной царицы её дочерью Елизаветой. Согласно завещанию, престол наследовал внук Петра I, Пётр Алексеевич. Позже императрица Анна Иоанновна приказала канцлеру Гавриле Головкину сжечь эту духовную. Он исполнил её приказание, предварительно изготовив копию документа.
Завещание предусматривало опеку над несовершеннолетним императором, определяли власть Верховного Совета и порядок наследия престола в случае кончины Петра Алексеевича (в этом случае престол переходил к дочерям Екатерины, Анне и Елизавете, и их потомкам, если они не откажутся от российского престола или православной веры, а затем к сестре Петра Наталье Алексеевне). 8-я статья Тестамента императрицы гласила: «Ежели великий князь без наследников преставитьца, то имеет по нем (право наследования) цесаревна Анна со своими десцендентами (потомками), по ней цесаревна Елизавета и ея десценденты».
11-я статья изумила тех, кто читал завещание: в ней повелевалось всем вельможам содействовать обручению Петра Алексеевича с одной из дочерей князя Меншикова, а затем, по достижении совершеннолетия, содействовать их браку. Буквально: «тако же имеют наши цесаревны и правительство администрации стараться между его любовью [великим князем Петром] и одною княжною князя Меншикова супружество учинить». Это явно свидетельствовало о том, что Меншиков принял деятельное участие в составлении завещания, однако для русского общества право Петра Алексеевича на престол - главная статья завещания - было бесспорно, и волнений из-за содержания 11-й статьи не возникло.
Петр II (документальный фильм)
Правление Петра II
Пётр II не был способен править самостоятельно, в результате чего практически неограниченная власть находилась сначала в руках Меншикова, а затем - Остермана и Долгоруких. Как и при его предшественнице, государство управлялось по инерции. Царедворцы старались следовать заветам Петра Великого, однако консервация созданной им политической системы выявила все заложенные в ней недостатки.
Время регентства Меншикова мало чем отличалось от царствования Екатерины I, так как фактический правитель страны остался тот же, только набрал бо́льшую силу. После его падения к власти пришли Долгоруковы, и ситуация изменилась коренным образом. Последние годы правления Петра II некоторые историки склонны считать «боярским царством»: многое из того, что появилось при Петре I, пришло в упадок, старые порядки стали восстанавливаться. Укреплялась боярская аристократия, а «птенцы гнезда Петрова» отошли на второй план. Со стороны духовенства были попытки восстановления патриаршества. Пришли в упадок армия и в особенности флот, процветали коррупция и казнокрадство. Столица была перенесена из Санкт-Петербурга в Москву.
Итогом царствования Петра II стало усиление влияния Верховного тайного совета, в который входили в основном старые бояре (из восьми мест в совете шесть принадлежало Долгоруковым и Голицыным). Совет настолько усилился, что навязал Анне Иоанновне, ставшей правительницей после Петра, подписание «Кондиций», передававших всю полноту власти Верховному тайному совету. В 1730 году «Кондиции» были уничтожены Анной Иоанновной, и боярские роды вновь потеряли силу.
6 (17) мая 1727 года Пётр Алексеевич стал третьим императором всероссийским, приняв официальное наименование Пётр II. Согласно завещанию Екатерины I, подросток-император должен был до достижения возраста 16 лет править не самостоятельно, а опираясь на Верховный тайный совет, которым манипулировал Александр Меншиков.
Меншиков повёл борьбу против всех, кого считал опасным в смысле престолонаследия. Дочь Петра I Анна Петровна была вынуждена с мужем покинуть Россию. Анне Иоанновне, дочери царя Иоанна (старшего брата Петра I и соправителя до 1696 года), запретили приехать из Митавы, чтобы поздравить племянника с восхождением на престол. Барон Шафиров, президент Коммерц-коллегии, давний враг Меншикова, был удалён в Архангельск якобы «для устройства китоловной компании».
Стараясь упрочить влияние на императора, Меншиков перевёз его 17 (28) мая в свой дом на Васильевском острове. 25 мая (5 июня) произошло обручение 11-летнего Петра II с 16-летней княжной Марией Меншиковой . Она получила титул «Её императорское высочество» и годовое содержание в 34 тыс. рублей. Хотя Пётр был любезен по отношению к ней и к её отцу, в своих письмах того времени называл её «фарфоровой куклой».
Мария Меншикова - первая невеста Петра II
Едва ли Меншиков имел отношение к инициативе императора вызвать из шлиссельбургского заточения бабушку, Евдокию Лопухину, которую он никогда прежде не видел. Её переселили в Новодевичий монастырь, где она получила достойное содержание.
Вскоре после восшествия Петра II на престол Меншиков составил от его имени два манифеста, призванные настроить население в его пользу. Первым из этих указов крепостным прощались давние недоимки, а сосланным за неуплату налогов на каторгу была дарована свобода. Это начинание получило продолжение. При Петре в России началось смягчение уложения о наказаниях - процесс, который достигнет апогея при Елизавете. В частности, императорским указом было отныне запрещено «для устрашения» выставлять на обозрение расчленённые тела казнённых.
Был отменён и так называемый «поворотный налог» - подать с каждого прибывшего воза. Объяснением тому была «забота правительства об ограждении подданных от обид, чинимых сборщиками», однако же сумма, обычно получавшаяся таким образом за год, была в виде косвенного налога развёрстана по имперским кабакам.
Наряду с прощением старых недоимок, взыскать которые, по-видимому, всё равно было невозможно, правительство Меншикова предприняло усилия, ведущие к ужесточению контроля за налоговыми сборами. Так, после провалившейся попытки назначать для взимания податей земских комиссаров из местных жителей (в надежде, что им лучше будет известна ситуация на местах), решено было обязать местных воевод посылать нарочных непосредственно в местные вотчины, а недоимки требовать с помещиков, их приказчиков или управителей.
Введённая Петром I 37,5 %-я протекционистская пошлина на отпускаемые за границу пеньку и пряжу была снижена до 5 %. Сибирский пушной торг и вовсе был оставлен без пошлинного обложения.
По второму манифесту князьям Трубецкому, Долгорукову и Бурхарду Миниху давалось звание генерал-фельдмарашала, а последнему, кроме того, даровался титул графа. Сам же Меншиков стал генералиссимусом и главнокомандующим всей русской армии.
В Лифляндии был введён сейм, в 1727 году - упразднена Малороссийская коллегия и восстановлено гетманство на Украине. Данное решение было обусловлено необходимостью привязать к российскому правительству украинцев в свете надвигающейся русско-турецкой войны. Меншикову также было это выгодно, поскольку на коллегию и её президента Степана Вельяминова скопилось множество жалоб и её упразднение могло повысить авторитет Меншикова в Малороссии.
В Верховном тайном совете Пётр объявил: «В Малой России ко удовольствию тамошняго народа постановить гетмана и прочую генеральную старшину во всем по содержанию пунктов, на которых сей народ в подданство Российской империи вступил». Иными словами, Украина стала подчиняться России по договорённостям, установленным на Переяславской раде. Все дела, касавшиеся Украины, были переданы в ведение иностранной коллегии.
22 июля (2 августа) 1727 года был издан указ: «В Малороссии гетману и генеральной старшине быть и содержать их по трактату гетмана Богдана Хмельницкого, а для выбора в гетманы и в старшину послать тайного советника Фёдора Наумова, которому и быть при гетмане министром». Меншиков в секретных пунктах о выборе в сотники и другие чины добрых людей велел дополнить: «Кроме жидов». Гетманом был избран Даниил Апостол.
При Екатерине I магистраты были подчинены губернаторам и воеводам, а при Петре II появилась идея вовсе их упразднить, так как они дублировали власть губернаторов и воевод и на них тратились большие деньги. Идея реализована не была, но Главный магистрат был упразднён. Отмена Главного магистрата, кроме видимых положительных эффектов (денежной экономии), привела, однако, к тому, что исчез кассационный орган, куда подданный мог обратиться с жалобой на воевод или местные власти.
Остерман составил план обучения Петра, состоявший из древней и новой истории, географии, математики и геометрии: «Читать историю и вкратце главнейшие случаи прежних времён, перемены, приращение и умаление разных государств, причины тому, а особливо добродетели правителей древних с воспоследовавшею потом пользою и славою представлять. И таким образом можно во время полугода пройти Ассирийскую, Персидскую, Греческую и Римскую монархии до самых новых времён, и можно к тому пользоваться автором первой части исторических дел Яганом Гибнером, а для приискивания - так называемым Билдерзаалом... Новую историю трактовать и в оной по приводу г. Пуфендорфа новое деяние каждого, и особливо пограничных государств, представлять, и в прочем известие о правительствующей фамилии каждого государства, интересе, форме правительства, силе и слабости помалу подавать... Географию отчасти по глобусу, отчасти по ландкартам показывать, и к тому употреблять краткое описание Гибнерово... Математические операции, арифметика, геометрия и прочие математические части и искусств из механики, оптики и проч».
План обучения включал также и развлечения: бильярд, охота и прочее. По указанию Остермана в Коллегии иностранных дел для императора по материалам европейской прессы составляли «курьёзную» рукописную газету. Кроме плана обучения, составленного Остерманом, сохранилась также записка, написанная лично Петром II: «В понедельник пополудни, от 2 до 3-го часа, учиться, а потом солдат учить; пополудни вторник и четверг - с собаки на поле; пополудни в среду - солдат обучать; пополудни в пятницу - с птицами ездить; пополудни в субботу - музыкою и танцованием; пополудни в воскресенье - в летний дом и в тамошние огороды».
По плану Остермана, Пётр должен был по средам и пятницам посещать Верховный тайный совет. Однако он появился там только один раз - 21 июня (2 июля) 1727 года. Больше о посещениях Петром высшего правительственного органа при Меншикове не известно.
Юный император не любил учиться, предпочитая весёлые забавы и охоту, где его сопровождали молодой князь Иван Долгоруков и 17-летняя дочь Петра I, Елизавета. Меншиков также не приходил на заседания Совета: бумаги носились ему на дом. Распоряжаясь как самовластный правитель, «полудержавный властелин» настроил против себя остальных представителей знати, а также и самого государя.
В 1727 году на территории усадьбы Меншикова, на месте, на котором ранее находился дом дворецкого князя, началась постройка дворца Петра II. Дом дворецкого вошёл в этот дворец как юго-восточный флигель. После смерти Петра II в 1730 году строительство было прекращено. К этому времени был возведён лишь фундамент и нижний этаж дворца. Здание было достроено в 1759-1761 годах как часть Конюшенного двора Сухопутного шляхетного корпуса.
Постепенно император стал охладевать к Меншикову и его дочери. Причин тут было несколько: с одной стороны - заносчивость самого Меншикова, с другой - влияние Елизаветы Петровны и Долгоруковых. В день именин Натальи Алексеевны, 26 августа (6 сентября), Пётр довольно пренебрежительно обошёлся с Марией. Меншиков сделал Петру выговор, на что тот заметил: «Я в душе люблю её, но ласки излишни; Меншиков знает, что я не имею намерений жениться ранее 25 лет». Вследствие этой размолвки Пётр предписал Верховному тайному совету перевезти из Меншикова дворца все его вещи в Петергофский дворец и сделать распоряжение, чтобы казённые деньги никому не выдавались без указа, подписанного лично императором.
Вдобавок к этому летом 1727 года Меншиков заболел. Через пять-шесть недель организм справился с болезнью, но за то время, что он отсутствовал при дворе, противники Меншикова извлекли протоколы допросов царевича Алексея, отца императора, в которых участвовал Меншиков, и ознакомили с ними государя.
6 (17) сентября по приказанию Верховного Тайного Совета все вещи императора были перенесены из меншиковского дома в Летний дворец.
7 (18) сентября Пётр по своём прибытии с охоты в Петербург послал объявить гвардии, чтобы она слушалась только его приказаний.
8 (19) сентября Меншиков был обвинён в государственной измене, хищении казны и вместе со всей семьёй сослан в город Берёзов Тобольского края.
После падения Меншикова Евдокия Лопухина стала называть себя царицей и 21 сентября (1 октября) написала внуку: «Державнейший император, любезнейший внук! Хотя давно желание мое было не токмо поздравить ваше величество с восприятием престола, но паче вас видеть, но по несчастию моему по сие число не сподобилась, понеже князь Меншиков, не допустя до вашего величества, послал меня за караулом к Москве. А ныне уведомилась, что за свои противности к вашему величеству отлучен от вас; и тако приемлю смелость к вам писать и поздравить. Притом прошу, если ваше величество к Москве вскоре быть не изволите, дабы мне повелели быть к себе, чтоб мне по горячности крови видеть вас и сестру вашу, мою любезную внуку, прежде кончины моей».
Тем самым бабушка императора призывала его приехать в Москву, однако знать боялась, что если Пётр приедет в Москву, то Лопухина будет освобождена и станет правительницей. Несмотря на это, в конце 1727 года начались приготовления к переезду двора в Москву для предстоящей коронации по образцу русских царей.
В начале января император со своим двором выехал из Петербурга, но по пути Пётр заболел и был вынужден провести две недели в Твери. На некоторое время Пётр остановился под Москвой для подготовки к торжественному въезду, который состоялся 4 (15) февраля 1728 года.
Пребывание Петра II в Москве началось с венчания на царство в Успенском соборе Московского Кремля (25 февраля (8 марта) 1728). Это была первая коронация императора в России, во многом задавшая образец для дальнейших. По новейшим сведениям, для юного государя была изготовлена специальная корона. Как и все последующие императоры, Пётр II (по специально составленной в Верховном тайном совете справке) при коронации причащался в алтаре, не доходя до престола, по чину священнослужителей (из чаши); чашу со Святыми дарами ему подал архиепископ Новгородский Феофан Прокопович.
22 ноября (3 декабря) 1728 года в Москве скончалась 14-летняя старшая сестра императора Наталья Алексеевна , которую он очень любил и которая, по отзывам современников, оказывала на него благотворное влияние.
После переезда в Москву Долгоруковы получили большу́ю власть: 3 (14) февраля 1728 года князья Василий Лукич и Алексей Григорьевич Долгоруковы были назначены членами Верховного тайного совета, а 11 (22) февраля молодой князь Иван Алексеевич сделан был обер-камергером.
Падение Меншикова сблизило Петра с Анной Петровной. В конце февраля 1728 года в Москву пришло сообщение, что у Анны Петровны родился сын Пётр (будущий Пётр III). По этому поводу был устроен бал. Гонцу, сообщившему о рождении Петра, подарили 300 червонцев, а Феофан Прокопович послал герцогу Голштинскому, мужу Анны Петровны, длинное поздравительное письмо, в котором он всячески восхвалял новорождённого и унижал Меншикова.
После приезда Петра в Москву состоялась его встреча с бабушкой, Евдокией. Эта встреча трогательно описывается многими историками. Но император относился к бабушке довольно пренебрежительно, несмотря на то, что она очень любила внука.
В московский период жизни Пётр II в основном развлекался, предоставив вести государственные дела князьям Долгоруковым. Сами Долгоруковы, и в особенности Иван Алексеевич, с негодованием отзывались о постоянных забавах императора, но, тем не менее, не мешали ему и не заставляли заниматься государственными делами. В 1728 году саксонский посланник Лефорт сравнивал Россию в годы правления Петра II с кораблем, который носится по воле ветров, а капитан и экипаж спят или пьянствуют.
В Верховном тайном совете Апраксин, Головкин и Голицын - то есть почти половина членов - выражали своё недовольство тем, что император не присутствует в Совете и двое членов его, князь Алексей Долгоруков и Остерман, являются посредниками между императором и Советом, сами они почти никогда не ходят в заседания, и к ним нужно посылать мнения Совета с просьбою провести дело, доложив императору.
Армия и флот находились в кризисе: Военная коллегия после ссылки Меншикова осталась без президента, а после переноса столицы в Москву - и без вице-президента, в армии не хватало амуниции, многие способные молодые офицеры были уволены. Пётр не интересовался армией, организация под Москвой военных манёвров весной 1729 года не привлекла его внимания.
Строительство кораблей было прекращено, хотели ограничиться выпуском одних галер, что практически привело к войне со Швецией. Перенос столицы в Москву также не способствовал развитию флота. Когда Остерман предупреждал Петра, что вследствие удаления столицы от моря флот может исчезнуть, Пётр отвечал: «Когда нужда потребует употребить корабли, то я пойду в море; но я не намерен гулять по нем, как дедушка».
Во время правления Петра II часто происходили бедствия: так, 23 апреля (4 мая) 1729 года в Москве, в Немецкой слободе, случился пожар. При его тушении гренадеры отнимали у хозяев домов ценные вещи, угрожая топорами, и только прибытие императора остановило грабежи. Когда Петру донесли о грабеже, он велел забрать виновных, но Иван Долгоруков постарался замять дело, поскольку был их капитаном.
В то время очень часто совершались разбойные нападения. Так, например, в Алаторском уезде разбойники сожгли село князя Куракина и убили приказчика, сожжено было две церкви и больше 200 дворов. Писали, что пострадало не одно это село, и разбойники стоят близ Алатыря в большом количестве с оружием и пушками и хвалятся, что возьмут и разорят город, где гарнизона нет, и для поимки воров послать некого.
Процветало взяточничество и казнокрадство в крупных размерах. В декабре 1727 года начался суд над адмиралом Матвеем Змаевичем, который злоупотреблял своими полномочиями и расхищал казну. Суд приговорил Змаевича и его сообщника майора Пасынкова к смертной казни, которая была заменена понижением в чине, почётной ссылкой в Астрахань и возмещением убытков.
После репрессий петровского времени было дано послабление от денежных повинностей и рекрутских наборов, а 4 (15) апреля 1729 года был ликвидирован карательный орган - Преображенский приказ. Его дела были разделены между Верховным тайным советом и Сенатом, в зависимости от важности.
Обострились противоречия в церкви. После смерти Меншикова оппозиционное духовенство почувствовало силу и стало выступать за восстановление патриаршества. Всеми церковными делами со времён Петра I заведовал вице-президент Святейшего Синода Феофан Прокопович, которого обвиняли в снисходительности к распространению лютеранства и кальвинизма, а также в участии во Всешутейшем и Всепьянейшем соборе. Главными обвинителями выступали ростовский архиерей Георгий (Дашков) и Маркелл (Родышевский).
Многие начинания Петра Великого продолжались по инерции. Так, в 1730 году в Петербург вернулся Витус Беринг и сообщил об открытии пролива между Азией и Америкой.
Через своего друга, Ивана Долгорукова, император осенью 1729 года познакомился и влюбился в его сестру - 17-летнюю княжну . 19 (30) ноября Пётр II собрал Совет и объявил о намерении жениться на княжне, 30 ноября (11 декабря) произошло обручение с Екатериной Долгоруковой во дворце Лефорта. С другой стороны, ходили слухи, что Долгоруковы принудили императора к заключению брака. Наблюдатели отмечали, что Пётр II на публике холодно обходится с невестой. На 19 (30) января 1730 года была намечена свадьба, которая не состоялась из-за преждевременной смерти Петра II.
Екатерина Долгорукова - вторая невеста Петра II
Между тем не было единства и в стане Долгоруковых. Так, Алексей Долгоруков ненавидел своего сына Ивана, которого не любила также его сестра Екатерина за то, что тот не позволял ей забрать драгоценности, принадлежавшие покойной сестре императора. В начале января 1730 года произошла тайная встреча Петра с Остерманом, на которой последний пытался отговорить императора от брака, рассказывая о казнокрадстве Долгоруковых. На этой встрече присутствовала и Елизавета Петровна, которая рассказывала о плохом отношении к ней Долгоруковых, несмотря на постоянные указы Петра о том, чтобы ей оказывалось должное почтение. Вероятно, Долгоруковы питали неприязнь к ней из-за того, что юный император был очень привязан к ней, хотя собирался жениться на Екатерине Долгоруковой.
Несмотря на короткое правление Петра, внешняя политика России в его время была достаточно активной. Остерман, заведовавший внешней политикой, всецело полагался на союз с Австрией. У императора эта политика не вызывала сомнений, ведь его дядей по матери был император Карл VI, а двоюродной сестрой - будущая императрица Мария-Терезия. Интересы России и Австрии совпадали по многим направлениям - в частности, в отношении противодействия Османской империи.
Союз с Австрией, по понятиям того времени, автоматически означал натянутые отношения с Францией и Англией. Коронацию Георга II хотели использовать для улучшения отношений между Россией и Великобританией, но смерть главного посла России во Франции и Англии, Бориса Куракина, разрушила эти планы.
Отношения России с Польшей значительно ухудшились из-за того, что поляки считали Курляндию, в которой правила Анна Иоанновна, своей провинцией и открыто говорили, что её следует делить на воеводства. Морицу Саксонскому, внебрачному сыну польского короля Августа II, было отказано от браков с Елизаветой Петровной и Анной Иоанновной.
Отношения с империей Цин были затруднены из-за территориальных споров, в связи с которыми границы купцам были закрыты. Империя Цин хотела присоединить южную часть Сибири вплоть до Тобольска, где было много китайских жителей, а Россия противилась этому. 20 (31) августа 1727 года граф Рагузинский заключил договор, согласно которому границы оставались прежними и учреждалась торговля между державами в Кяхте.
Известие о воцарении Петра хорошо было принято в Дании, так как в Дании опасались восшествия на Российский престол дочери Петра I, Анны Петровны, которая была женой герцога Гольштинского, который в свою очередь претендовал на датскую провинцию Шлезвиг. Алексей Бестужев доносил Петру из Копенгагена: «Король надеется получить вашу дружбу и готов искать её всевозможными способами, прямо и посредством цесаря».
Со Швецией отношения были поначалу весьма враждебные: к русскому посланнику относились холодно, в то время как турецкого осыпали милостями; Швеция вынуждала Россию начать войну, чтобы приписать ей начало враждебного движения и получить помощь от Франции и Англии. Продолжались споры о петровских завоеваниях: Швеция угрожала, что не будет признавать Петра II императором, если Россия не вернёт Швеции Выборг. Однако позже шведы, узнав, что армия и флот в России всё же в боеспособном состоянии, отказались от этих требований. Несмотря на это, отношения остались напряжёнными: в Швеции многие жалели, что Меншиков был сослан, и, кроме того, готовилось вторжение в Россию Швеции и Турции с поддержкой Англии и Франции. Однако вскоре отношения изменились, и главный противник России, граф Горн, стал клясться в преданности императору.
В конце правления Петра сам король Швеции Фредерик I попытался вступить в союз с Россией. Подобное непостоянство в шведской политике объясняется тем, что изменилась политическая ситуация. В начале царствования Петра II между Ганноверским и Венским союзами было много противоречий и Швеции была выгодна агрессия России, так как в таком случае за нее вступился бы весь Ганноверский союз (Англия, Голландия, Дания, Франция). В конце же царствования Петра II эти противоречия были улажены за счет взаимных уступок сторон и Швеция уже не могла рассчитывать на то, что в случае агрессии России за нее вступится Ганноверский союз. Поэтому в корне переменила свое поведение относительно России.
Пётр II отличался ленью, учиться не любил, зато обожал развлечения и при этом был очень своенравным. Пётр был далёк от интеллектуального труда и интересов, не умел вести себя прилично в обществе, капризничал и дерзил окружающим. Виной этому, возможно, был не столько унаследованный дурной характер, сколько воспитание, которое, как внук императора, Пётр получил довольно посредственное. По отзывам дипломатов, он был весьма своевольным, хитрым и несколько жестоким.
Смерть Петра II
В праздник Богоявления 6 (17) января 1730 года, несмотря на жесточайший мороз, Пётр II вместе с фельдмаршалом Минихом и Остерманом принимал парад, посвящённый водоосвящению на Москве-реке. Когда Пётр вернулся домой, у него начался жар, вызванный оспой.
Тогда Иван Долгоруков, понуждаемый родственниками, подделал завещание императора с целью возвести на престол свою сестру. Долгоруков умел копировать почерк Петра, чем развлекал того в детстве. Верховный тайный совет после смерти Петра не принял эту подделку.
В первом часу ночи с 18 (29) на 19 (30) января 1730 года 14-летний государь пришёл в себя и сказал: «Закладывайте лошадей. Я поеду к сестре Наталии» - позабыв, что она уже умерла. Через несколько минут он скончался, не оставив потомков или назначенного наследника. На нём дом Романовых пресёкся в мужском колене.
Последним из российских правителей Пётр II был похоронен в Архангельском соборе Московского Кремля. На его могильной плите (возле южной грани северо-восточного столпа собора) помещена следующая эпитафия: «Благочестивейший и самодержавнейший государь Пётр Вторый император Всероссийский. Рождён в лето 1715 октября 12, прародительское владение приемши 1727 году 7 мая венчанный и помазанный 1728 году февраля 25 дня. Великих благ чаянием подданных своих вкратце обнадежив, изволением Божиим к вечному царствию преселися в лето 1730 иануария 18. Разсыпася радость сердец наших, обратися в плач лик наш, спаде венец с главы нашея, горе нам, яко согрешихом (Плач. 5:15-16)» .
Титулы Петра II:
1715-1727 - Великий князь
1727-1730 - Божіею поспѣшествующею милостію, Мы Петръ Вторый, Императоръ и Самодержецъ Всероссійскій, Московскій, Кіевскій, Владимірскій, Новгородскій, Царь Казанскій, Царь Астраханскій, Царь Сибирскій, Государь Псковскій и Великій Князь Смоленскій, Князь Эстляндскій, Лифляндскій, Корельскій, Тверскій, Югорскій, Пермскій, Вятскій, Болгарскій и иныхъ Государь и Великій Князь Новагорода Низовскія земли, Черниговскій, Рязанскій, Ростовскій, Ярославскій, Бѣлоозерскій, Удорскій, Обдорскій, Кондійскій и всея Сѣверныя страны Повелитель и Государь Иверскія земли, Карталинскихъ и Грузинскихъ Царей, и Кабардинскія земли, Черкасскихъ и Горскихъ Князей и иныхъ Наслѣдный Государь и Обладатель.
Самозванцы, выдававшие себя за Петра II:
XVIII век в истории России был богат на крестьянских и солдатских «царей» - монархи и члены их семьи, как умершие естественной смертью, так и убитые в ходе дворцового переворота, не оставались без «продолжателей». Не был исключением и Пётр II. Его внезапная смерть в юном возрасте также вызвала кривотолки и рассказы о негодяях-придворных, поспешивших избавиться от «неугодного» правителя, который, конечно же, задумал осчастливить своих подданных.
Слухи о том, что Петра «подменили и заперли в темницу», начали ходить практически сразу после его смерти. В одном из дел Тайной канцелярии сохранилась запись разговора двух не названных по именам крестьян, один из которых рассказывал другому, что во время болезни юный царь был подменён негодяями-придворными, «замурован в стену», но после долгого заточения сумел освободиться и скрыться в раскольничьих скитах.
Самозванец появился в Заволжье, причём, по его собственным рассказам, он, будучи ещё царевичем, вместе с князем Голицыным, Иваном Долгоруковым и графом Минихом отправился почему-то в чужие края на псовую охоту. В пути юный царевич заболел оспой и был благополучно подменён и увезён в Италию, где и содержался «в каменном столбе» с единственным окошечком - для подачи пищи и воды. В заточении он провёл 24 с половиной года и, наконец, сумел бежать. Ещё девять лет странствовал по разным странам, после чего вернулся на родину. Самозванец не скупился на щедрые посулы - так, он обещал после своего воцарения свободу вероисповедания для старообрядцев и освобождение от налогов для крестьян. Впрочем, лже-Пётр был достаточно быстро арестован и на допросе назвал себя Иваном Михайловым. В дальнейшем его следы теряются.
Образ Петра II в кино:
1986 - Михайло Ломоносов (в роли Петра II - )
2000 - Тайны дворцовых переворотов (в роли Петра II - Иван Синицын (в детстве) и Дмитрий Веркеенко)
2012 - Записки экспедитора Тайной канцелярии (в роли Петра II - Роман Македонский)
2013 - Романовы. Фильм четвёртый. Глава 1. Пётр II Алексеевич (в роли Петра II - Велимир Русаков)
